b]Автор :[/b] Наталья Водолеева
Бета (Гамма) : нет
Название : Много думаешь
Фэндом: Dragonlance
Дисклеймер : Права на героев у Маргарет и Трейси
Рейтинг : G
Пейринг : Рейстлин\Крисания
Жанр : романтика
Пометки, Посвящение, Благодарности: с большой нежностью посвящается Сефе.

Она сидела в своей спальне на третьем этаже Палантасской Башни Высшего Колдовства, свесив худые ноги с постели. Внешний облик светлой жрицы яснее всяких слов говорил о тяжелой депрессии, насилующей душу молодой женщины: густые черные волосы были тусклы и спутаны так, словно несколько недель не знали гребня, лицо осунулось, вытянулось, и его природная аристократическая бледность приобрела какой-то нехороший зеленоватый оттенок.
Из одежды на Посвященной Паладайна была только тонкая сорочка, едва прикрывающая хрупкое ослабевшее тело. Крисания и устыдилась бы такого своего вида, да кого тут было стесняться? Тем более, что тот, ради кого она старалась быть Женщиной, вряд ли обращал на эти самые старания хоть капельку внимания. У него, как уже давно сделалось понятно, единственной настоящей любовью была темная магия, и он отдавался ей весь, без остатка.
Более двух лет миновало с тех пор, как величайший черный маг современности Маджере Рейстлин Джером и светлая жрица Крисания из рода Тарингов сочетались законным браком, который был выгоден всему Палантасу, но последняя помнила тот день с такой невероятной четкостью, точно это происходило вчера.
Внутренне дрожа от восхищения и счастья, Крисания непослушной рукой надела кольцо на палец любимого и очень тихо, так, чтобы слышно было лишь ему, произнесла:
- Теперь ты мой муж перед Богом и людьми?
Архимаг не сказал ей ни слова, молча проделал ответную процедуру с кольцом и прикрыл рот ладонью, пряча зевок. Ему было смертельно скучно, тяготила и раздражала вся фальшиво-торжественная мишурная обстановка, хотелось домой, в мрачноватую, чуть пахнущую пылью тишину башенной библиотеки. Однако он стойко выдержал еще с десяток свадебных обрядов, не снимая с окаменевшего лица выражения терпящего пытку святомученика.
Когда молодые оказались, наконец, в пресловутой Башне, за окном уже всходила луна. Раскрасневшаяся и усталая Крисания протянула руки к мужу, желая обнять его, но супруг решительно отстранился и холодно проговорил:
- Твоя спальня на третьем этаже. Если что нужно будет, попроси у Даламара.
Новоиспеченная миссис Маджере ощутила неприятный укол разочарования, однако без пререканий поспешила на указанный этаж: накопившаяся за день усталость брала свое.
А дальше разочарования последовали одно за другим. Крисания, конечно, не питали иллюзий по поводу любвеобильности Рейстлина и знала, что большой нежности от этого скупого на сантименты сурового человека ждать не придется, но и представить себе не могла, что они будут жить как соседи. На рассвете за завтраком Маджере неизменно желал второй половинке доброго утра, из вежливости осведомляясь, как она себя чувствует, и на весь день скрывался в своей библиотеке. Вторая половинка бесцельно бродила по Башне, ощущая себя ненужной обузой, и то и дело ловила жалостливые взгляды Даламара, сочувствующего ей.
После полутора лет полной гнилой тоски супружеской жизни бывшая жрица Паладайна, заблаговременно предупредив мужнего ученика, на несколько дней уехала в гости к подруге, а вернувшись, с прискорбием убедилась, что ее беспокойство было напрасно: Даламару даже не пришлось ничего объяснять, ибо шалафи совсем не обеспокоился отсутствием госпожи Крисании – он его просто не заметил.
Урожденная клана Тарингов уронила голову на сцепленные в «замок» руки и разрыдалась. Ярость, обида, дыхание преданной любви – все слилось в этих отчаянных, казалось, целую вечность сдерживаемых рыданиях. Молодая женщина утонула в них всем трепещущим от живой жаркой боли существом, и не услышала скрип медленно открывающийся двери.
Длинные горячие пальцы, вдруг начавшие нежно перебирать спутанные волосы у нее на затылке, заставили Крисанию вскинуть голову и громко вскрикнуть от нежданного испуга, смешанного с бескрайним изумлением:
- Рейстлин, что ты…?
- Тсс, - едва заметно улыбнувшись, архимаг прижал палец к губам, давая жене знак замолчать, и погладил мокрые от слез щеки.
А затем началось такое…. перепуганная и шокированная Крисания сначала безропотно принимала невесть чем порожденные безумные ласки возлюбленного, прерывисто дыша от страха и смущения, а чуть погодя стала сама робко отвечать на них. Должно быть, солнце стояло в зените, когда она, с неохотой возвращаясь из подаренного невидимым благодетелем рая, задыхаясь, шепнула седовласому магу:
- Рейстлин, я думала, что я тебе не… что ты меня нисколько не..
- Много думаешь, - заметил тот, закрывая ее рот поцелуем.